Виктор Кузовков
В среду, 11 ноября, президент страны сообщил о создании нового пункта управления стратегическими ядерными силами, «обладающего практически абсолютной защитой». В связи с этим в СМИ появилось много откликов, в которых журналисты и эксперты попытались проанализировать как возможные характеристики нового пункта управления, так и обстоятельства, которые привели к его появлению.
Сразу скажем – говорить о характеристиках данного объекта не представляется возможным, исходя из априорной высочайшей его секретности. Опираться можно разве что на имеющиеся в открытой печати данные о подобных пунктах, построенных ранее, но и это в значительной степени гадание на кофейной гуще, ведь ни один действующий объект подобного типа до сих пор не рассекречен. Конечно, кое-какие выводы сделать можно, но все-таки тут будет нужна очень большая поправка на секретность и возможную сознательную дезинформацию со стороны военных и спецслужб.
Что же касается обстоятельств появления нового защищенного командного пункта, то тут все гораздо прозрачнее. Да, безусловно, за последние десятилетия мир не стал спокойнее и безопаснее, а вовсе даже наоборот. И как бы мы к этому не относились, в основном рост опасности провоцировался различными шагами наших заокеанских партнеров. Напомню, это и выход США из Договора по ПРО, нарушивший так называемый «баланс страха» и поставивший РФ перед фактом возможного проигрыша в ядерном конфликте. Это и американская же концепция глобального обезоруживающего удара, предполагающего нанесение в короткие сроки массированного удара по любой точке мира, обезглавливающего и обезоруживающего вероятного противника наших заокеанских «друзей».
Мало кто, кроме военных и профильных экспертов, связывает эти вещи. А ведь они должны рассматриваться в комплексе, потому что практически бессмысленны одна без другой. Дело в том, что относительно слабая, в глобальном смысле, система ПРО не стоила бы потраченных на неё денег, если бы не концепция глобального удара. А вот если предположить, что США сначала наносят массированный удар по российским ядерным силам, узлам управления и коммуникаций, а затем добивают с помощью европейского эшелона ПРО уцелевшие российские стратегические ракеты, все становится гораздо более опасно и гораздо более реально. Обезоруживающий удар на первом этапе, передовые районы ПРО в Европе на втором, и объектовая ПРО в самих США, которая добивает единичные уцелевшие и прорвавшиеся к цели боеголовки – этот, некогда фантастический, сценарий сейчас как никогда близок к своей реализации.
Масла в огонь добавил и выход США из договора по РСМД. Напомню, еще в семидесятые-восьмидесятые годы прошлого века ракеты «Першинг-2», размещенные в Европе, были настоящей головной болью для советских военных и политического руководства. И еще бы – подлетное время этих ракет до Москвы составляло всего 6 минут. За это время сложно эвакуировать хотя бы главу государства, не то что привести в боевую готовность ракетные полки и эвакуировать миллионы москвичей и жителей других европейских городов. Положение частично спасали замаскированные пусковые установки баллистических ракет, точное местоположение которых было не известно военным НАТО, но все-таки главным был тот самый баланс страха, который заставлял покрыться холодным потом даже самые горячие головы.
Увы, сейчас ситуация для Москвы гораздо хуже, чем была в начале восьмидесятых годов прошлого века. Ну, хотя бы потому, что границы блока НАТО приблизились к Москве. А раз так, подлетное время новых ракет, если они все-таки будут размещены в Европе, может быть еще меньше. Со всеми, как говорится, вытекающими…
Поэтому да, вопрос выживаемости командования российскими стратегическими ядерными силами в случае начала полномасштабного конфликта стоит очень остро. В целом, управление войсками и страной в угрожаемый период или непосредственно во время войны должны быть обеспечены несмотря ни на что. А это предполагает и выживаемость центров управления, и обеспечение эффективной связи с боевыми подразделениями, и оперативный анализ боевой обстановки, и поступление по разным каналам различной информации разведывательного и командного характера.
Надо сказать, что на данный момент известны два защищенных командных пункта, которые используются, предположительно, как КП РВСН и как единый резервный командный пункт ВС России. Это расположенный на Северном Урале, в Свердловской области, ЗКП в горном массиве Косьвинский Камень, и секретный подземный комплекс в горе Ямантау, расположенной на Южном Урале.
Согласно данным американской разведки, защищенный командный пункт в массиве Косьвинский Камень расположен на глубине примерно 300 метров под землей. Точнее, речь идет не о земле или о другом виде сыпучего грунта, а о скальном монолите большой прочности. Объект в горе Ямантау и того глубже, он расположен, вероятно, на глубине 900 метров.
Как минимум, это означает, что оба командных пункта в принципе невозможно уничтожить каким-либо воздействием снаружи. Такую огромную толщу скальной породы не пробьет ни обычный ядерный заряд, ни термоядерный заряд большой мощности. Максимум, возможно достаточно мощное сейсмическое воздействие на объекты в случае применения действительно мощного термоядерного заряда. Но на такой случай там есть соответствующая защита, способная погасить самые сильные толчки и не дать конструкции разрушиться или еще каким-то образом пострадать.
Проблематично пробиться через такую толщу породы и другим поражающим факторам ядерного взрыва, таким, например, как проникающая радиация или электромагнитное излучение. А значит, мы с высокой степенью уверенности можем говорить о достаточной защищенности действующих командных пунктов. По крайней мере, упомянутых двух, критически важных для функционирования вооруженных сил в военный период.
По имеющимся сведениям, есть защищенные командные пункты, в просторечии именуемые бункерами, и под Москвой. Причем, «под Москвой» как в географическом, так и в геологическом смысле. В частности, те же западные разведки говорят о наличии подобного бункера под Кремлем, а также поблизости от него. Вероятно, они связаны с общей, довольно разветвленной, системой подземных коммуникаций Москвы, включающей, в том числе, и Московский метрополитен. И вот тут все далеко не так однозначно, как может показаться на первый взгляд.
Точных данных о строительстве этих объектов нет. Но можно предположить, что оно было начато сразу или почти сразу после того, как появилось ядерное оружие. Строить умели и тогда, так что не будем беспокоиться об их качестве. Но требования к ним, особенно в части их выживаемости, были существенно ниже. В середине прошлого века еще просто не умели уничтожать защищенные подземные объекты. Считалось, что железобетонная конструкция, расположенная на глубине 30-50 метров под землей, практически неуязвима для обычных и даже ядерных вооружений. И так оно, в общем и было…
Но времена изменились, и передовые армии все активнее учатся уничтожать подземные укрепления. В частности, и в США, и в РФ с девяностых годов прошлого века ведутся работы по созданию мощных бетонобойных бомб, способных уничтожать даже сильно заглубленные бункеры и укрепления. И работа эта принесла определенные плоды: сейчас американцы имеют авиационный боеприпас массой около тонны, способный пробить до 30 метров грунта средней плотности и подрывом своей БЧ разрушить ж/б перекрытия толщиной до трех метров.
Это, заметим, авиационная бомба с обычной боевой частью. Но ничто не мешает конструкторам сделать похожую боеголовку для баллистической ракеты, которая будет соударяться с земной поверхностью на скоростях, в несколько раз больших. И если добавить туда даже небольшой ядерный заряд, под угрозой окажутся любые объекты на глубинах до 50 метров, если не больше. То есть, даже очень прочные конструкции родом из прошлого века окажутся под угрозой. А это не только бункеры для высшего руководства страны, но и очень важные объекты управления ядерными силами, средствами ПВО и ПРО, спутниковой группировкой и так далее.
Ситуация усугубляется ещё и тем, что современное высокоточное оружие может очень избирательно, точечно уничтожать средства связи, которые так или иначе нужно выводить на поверхность. А это значит, что обеспечить коммуникации центров принятия решений с боевыми частями, особенно, расположенными за тысячи километров, будет еще сложнее, чем прежде. Разумеется, это учитывалось и раньше, в частности, при разработке системы «Периметр», которая должна обеспечить ответный ядерный удар по противнику в случае уничтожения руководства страны, были созданы так называемые командные ракеты – обычные баллистические ракеты, которые запускались в случае необходимости и транслировали сигнал к началу ответного ядерного удара по территории противника. И все-таки очевидно, что это уже шаг отчаяния. А войска требуют управления и в менее драматичной ситуации. И чем лучше это управление, тем меньше вероятность, что ситуация станет драматичной…
Если учесть, что именно европейский регион России окажется наиболее уязвим для глобального обезоруживающего (или обезглавливающего) удара, то появление нового пункта управления ядерными силами, размещенного поблизости от политического центра принятия решений, вовсе не выглядит избыточным.
Свежие комментарии