Впервые Ксения Собчак отметилась в операции информационного прикрытия официальной версии катастрофы пермского «Боинга», произошедшей в 2008-ом году. А именно, спустя некоторое время, закатив дебош на борту рейса «Москва — Нью-Йорк», что, мол, пилоты авиалайнера якобы были пьяны и потому она отказывается лететь, а также требует замены экипажа.
Примечательно, что этот дебош был устроен приблизительно за месяц до первого объявления официальных причин пермской катастрофы. Фактически Собчак заранее готовила общественное мнение к принятию откровенно неправдоподобной официальной версии случившегося. Официальная версия звучала именно так — «В пермской трагедии виноваты пьяные пилоты».
Сейчас система отдает долг своей верноподданной, отмазывая ее всеми возможными способами от последствий ужасного ДТП. История эта про то, кому на Руси жить хорошо и кому все дозволено. А кто здесь холопы и чернь. И кого можно давить в прямом смысле слова.
Светская львица Божена Рынска, хоть и принадлежит скорей к другому политическому лагерю, защищает Собчак, похоже как «социально близкую». Божена ассоциирует себя с «элитой», а элите, как я писала выше, «дозволено все».
Вот что она пишет в своем фейсбуке:
«Я немножко позже, чем все. Но выскажусь. Смертоносный Майбах в Сочи не был личным автомобилем Собчак, за рулем был не ее шофер, а что касается опаздывающих в аэропорт пассажиров, то 90% из них опаздывает, но водители не выезжают на встречку. Очень жаль людей, чудовищная трагедия, но Собчак травить нехорошо.Я много раз бывала в Сочи. Кинотавр и не только. И я всегда там опаздывала в аэропорт. Я. Человек, который всегда приезжает в аэропорт за 3 часа. Я. Тревожно-ответственный тип. До новой трассы, после открытия новой трассы, ну какое то адское место: всегда пробки. Или авария, или строительные работы, или перекрытие — вождь в городе. Каждый раз такая петрушка.И увы, крутые тачки в Сочи ездят именно так: по встречке. Это такое наглое кущевское краснодарское хамство. Чем круче тачила, тем разнузданней. Цапковщина она в этих краях во всем. Там так принято. К огромному сожалению.»
Однако, пытаясь рассуждать здраво, сложно представить себе, что водитель будет гнать по встречке по собственному желанию. Если же допустить, что его подгоняла Собчак, становится ясней, почему она убежала с места трагедии.
Защитники Собчак пишут примерно одно и тоже, будто по команде. Но хуже того — они пишут это не по команде, а в рамках некоего бесструктурного управления массовым бессознательным. Символично, что люди, фактически лишенные прав (без пяти минут иноагенты), выгораживают людей со сверхправами. В данном случае — крестницу президента, получившую все свои преференции за молчание о гибели собственного отца. Это классика стокгольмского синдрома.
Ни для кого, я надеюсь, не секрет, что проект «Ксения Собчак» является одним из элементов системы оболванивания населения России. Начиная от «Дома-2» и заканчивая участием в спецоперации «Президентские выборы-2018».
Социолог Игорь Эйдман в контексте происшествия с Собчак рассуждает о «новом дворянстве»:
«Можно давать какие-то морально-этические оценки действиям Собчак. Многих возмутило, что она села на такси и уехала, совершенно наплевав на все произошедшее, что там трупы остались. Надо иметь железные нервы и полное отсутствие совести, но такие качества, видимо, в современном российском обществе очень востребованы.Где-то востребованы интеллектуалы-мудрецы, а у нас востребованы люди типа Собчак, без совести, без нервов, холодно и четко направленные только на карьеру и деньги. Я не даю оценок, я констатирую факт. Собчак — новая дворянка. Одно время она вела себя «плохо», у нее провели обыск и отобрали кучу миллионов долларов. И могли их не вернуть, но она вовремя перестроилась, стала вести себя «хорошо» в понимании этой иерархической, квазисамодержавной системы, служить царю и ей деньги вернули, ее статус был полностью восстановлен.»
Печально, что существование «нового дворянства», а по сути — легализованных беспредельщиков, подкрепляется латентным смирением интеллигенции, рассуждающей примерно в таком духе:
«— Как автор «Зеленого шатра», где диссидентство осмыслено как драматический опыт, что можете сказать про сегодняшнюю оппозицию? Кто-то годится в герои вашего романа?
— Ну, мы еще не дожили до того времени, когда можно говорить об опыте сегодняшней оппозиции. Когда всех оппозиционеров пересажают, тогда и будем об этом говорить. Лет через пятьдесят наши потомки в этом будут разбираться.»
Свежее интервью писателя Людмилы Улицкой ошарашило и окончательно убедило меня в том, что я знаю и твержу уже давно. К сожалению, российская интеллигенция в большинстве своем является носителем репрессивного сознания.
Это тот тип мышления, который встроен в утробу всякой диктатуры и без которого диктатура не могла бы состояться. Это и привычка к плохой жизни и гонениям, и допущение подобного опыта как «нормального» для своих же детей. Не говоря о сакрализации этого опыта. Ведь тюрьма в русском сознании подобна «очищающему душу храму». (Спойлер — нет). А «страдание облагораживает». Нет, как правило, страдание деформирует человека в худшую сторону.
Я своими ушами слышала от одного некогда демократического поэта, ныне заделавшегося крымнашистом: «А что такого? Вот мы страдали, так и вы пострадайте.» При этом из чрева его раздавалось некое подобие довольного урчания.
Свежие комментарии